Вопрос этот на сегодня самый вредный. Явно меняющий настроение не в лучшую строну. А мы уже знаем: негативный эмоциональный фон плохо влияет и на текущую работоспособность, и на слаженную работу систем организма.

Но почему вопрос о будущем обязательно портит настроение? А потому, что включает психофизиологический процесс вероятностного прогнозирования, который построен на анализе текущей информации и сличения ее с уже имеющейся в нашем опыте.
Этот процесс происходит всегда, и в повседневной деятельности нами не осознается — мы же не думаем, насколько надо притормозить, чтобы вписаться в поворот на перекрестке? Просто делаем это, продолжая подпевать приемнику. А если вспомнить, как впервые сели за руль?
Правильно, тормозить начинали задолго до, собирая за собой хвост из недовольно гудящих. Соображая, как это сделать, как переключать скорости, насколько провернуть руль, как не забыть про поворотник. Какое там пение!

Воспоминание довольно яркое. Именно потому, что текущую информацию еще не с чем сравнивать — опыта вождения не имеем. И яркость воспоминания связана с тем уровнем тревожности, который мы тогда испытывали. Успокаиваясь только наличием инструктора с его собственными педалями и запасом непереводимой игры слов.

Этот же процесс работает в попытке понять, что же нас ожидает впереди. В обычных условиях все происходит точно так же, как и во время привычного вождения — легко и играючи. Но чем меньше в этом будущем элементов, которые уже есть в нашем опыте, т.е. больше неопределенности, тем негативнее прогноз.

Почему так происходит? Потому что главная задача — выжить. А для этого предусмотреть заранее все возможные угрозы. Вот мозг и подсовывает нам варианты один мрачнее другого — настройся на худшее, подготовься к этому как следует, не расслабляйся. И чем непонятнее и неизвестнее ситуация — тем более пугающие перспективы рисуются. Ну и эмоциональное состояние соответствующее.

На всякий пожарный.

А если мы теперь и об этом тоже знаем, то вопроса себе такого задавать не будем. Планируем-прогнозируем ровно на сегодняшний день — все известно, все понятно, все стабильно. Сохранили нервы, энергию, настроение. Для интересных и полезных текущих дел. И для собственного здоровья.

Кипит наш разум возмущенный, будучи лишен привычных дневных нагрузок. Иссяк поток поддерживающих шуток в сетях, все больше сваливаясь либо совсем в скабрез, либо в воззвания явно на почве теории заговора.

И тут самое время разобраться с тем, как такое происходит. Вроде бы взрослые, образованные люди, а начинают вещать о происках какого-то мирового правительства, специально запустившего вирус, чтобы под его шумок перезагрузить политику и экономику всего земного шарика. И устроить тотальный, совсем оруэлловский контроль.

Почитаешь — все логично. А почему? Потому что сознание устраивает такую ловушку. Еще столетие назад описанное гештальт-психологией (по-русски — психологией целостного восприятия), детально изучившее то, как мы схватываем предъявляемые стимулы и как моментально их группируем в какой-то единый образ-гештальт.

Так вот, один из законов гештальта называется «закон общей судьбы»: если в короткий временной промежуток (одновременно или последовательно) человек наблюдает несколько событий, то он склонен их считать связанными между собой и простраивать их в причинно-следственные цепочки.

Представьте себе: мы смотрим в окно и видим, как на большой скорости проносится мотоциклист, а следом за ним — полицейский автомобиль с мигалкой. Первое впечатление — полиция преследует нарушителя. Мы не можем увидеть, что на перекрестке мотоциклист проехал дальше, а полиция повернула. И остаемся в уверенности, что видели погоню. А потом еще рассказали, что видели. Описав в деталях и подробностях опасное вождение байкера, издевавшегося над полицейскими, которые явно проигрывали в скорости. Ну и приходим к выводу, что байкер ушел-таки от погони.

Почему мы к этому пришли? Именно потому что сознание формирует впечатления в наиболее простые причинно-следственные связки. Впечатлений текущих много, их надо как-то увязывать между собой, чтобы освобождать психику для восприятия новых. Поэтому, чем проще, тем быстрее, и тем скорее освобождается место.

А сейчас мы как раз стали свидетелями и участниками такого вот стечения разных событий: возникновения новой опасной эпидемии и продолжения застарелого экономического кризиса. Ну и по закону общей судьбы простым образом увязали их в логическую цепь. Только вариантов таких причинно-следственных связок две: в каждой из них причина и следствие меняются местами. В одной причина-пандемия, следствие — экономический провал. Тут все очень просто: кризис, как-то сдерживаемый до этого, в условиях возникшей пандемии покатился без тормозов. А в другой — наоборот: кризис как неизбежный мировой передел власти привел к рукотворному созданию пандемии для удержания власти от передела.

В сравнении с первой связкой кажется явно неправдоподобным. Зато красивым! Это же целый блокбастер! Только не на экране, а в жизни! Мозг, явно заскучавший без текучки, быстренько подтягивает из памяти увиденное-прочитанное-сыгранное — Оруэлла, Ладлэма, Брэдбери, Кинга, Вачовски и иже с ними. И все встает на свои места! Пора предупреждать ничего не подозревающих односельчан о настигшем апокалипсисе и наступившем армагеддоне.

Такая вот элементарная ловушка. Которая из простого гештальта превращается в натуральный бред. Ведь как говорят психиатры? Бред — это вещь, обладающая безупречной логикой. Только первичный посыл логических размышлений неверен. И в результате даже правильной логической обработки делается абсолютно ошибочный вывод. Который в силу безупречных логических построений может показаться истинным.

Так что давайте будем внимательны. Чтобы не попасться.

Кризис вообще-то не совсем то, что мы под этим словом имеем в виду. Потому что кризис — это необходимая составляющая развития. Во всяком случае так его рассматривает психология со времен Льва Семеновича Выготского: кризис — это когда ребенок созрел до нового уровня самостоятельности, но родители в этом сомневаются. Да и сам он хочет быть не самостоятельным даже, а свободным, но так, чтобы родители за него как и прежде все делали. Вот и возникает критика с обеих сторон — ребенок, к примеру, требует, чтобы ему дали право гулять самому, а родители ставят условием его ответственное отношение к контролю времени — чтобы и уроки были сделаны, и не заполночь возвращался.
И пока он к своим правам не добавит свои же обязанности, кризис не разрешится. Ну а когда добавит — все, новая степень самостоятельности достигнута.

Не есть ли теперешний глобальный кризис таким же детским? Мы хотим свободы, но не хотим ответственности — пусть ее несет кто-то за нас. Мы хотим жить, но не хотим избавляться от убийственных привычек — переедания, выпивки, курения. Мы ратуем за экологию, но имеем личные автомобили и мешками выбрасываем на помойку и не отходы даже, а испортившиеся продукты (значит, их берем явно больше, чем нужно) и все другое, что не пригодилось или надоело. Мы говорим о социальном договоре, а трактуем его исключительно как то, что мне все должны, а я имею права.

Вот потому природа, сомневаясь в нашей зрелости, выставляет нам условия: хотите дышать свободно, без ИВЛ? Кончайте отравлять воздух — табачным дымом, перегаром, бензиновыми выхлопами, помоечными газами. Направьте силы на предотвращение пожаров — что городских, что лесных. Сажайте деревья, кусты, траву, цветы. Ухаживайте за ними сами, не тратя деньги на приезжих садовников. Прекращайте пичкать и себя, и все, что выращиваете себе в пищу, антибиотиками, гормонами, стимуляторами. Не создавайте переизбыток в погоне за новизной, при которой куча ранее приобретенных вещей — от одежды до компьютера — выбрасывается, не успевая поработать на вас.

И кризис точно завершится, если мы примем эти условия как абсолютную для себя необходимость. Как необходимость нашу собственную, а не как размен фигурами — так уж и быть, деваться некуда, вынуждены подчиниться. Но когда родитель расслабится, тогда возьмем свое.

Не возьмём. Пока мечтаем только о том, чтобы у нас все было, а нам за это ничего не было.

Не вдруг подумалось: можно вводить любые ограничительные меры. Но подействуют ли они или нет — зависит исключительно от тех, для кого (и ради кого) эти меры вводятся. И тут действительно перепутье — по китайскому или европейскому сценарию мы это повернем. Заметьте, мы сами. Если мы сможем стать дисциплинированы и ответственны — значит, получится как у тайваньцев и корейцев. Если вместо карантина, мягко названного каникулами, и общей уже самоизоляции начнем устраивать пикники, атаковать гостиницы теперь уже на наших курортах, собираться на литургии с крестным ходом — сами запустим итало-испанский сценарий. И если правительство следующим шагом будет вынуждено вводить карантин с уже обязательным комендантским часом, патрулями и кпп на вьездах-выездах каждого населенного пункта, контролем жесткого регламента выхода в магазин и аптеку, то это будет означать, что мы сами все это себе выбрали. Своей безалаберностью, верой в авось, идеей — пусть дураки строятся, а я умный, проскочу.

Очень надеемся на обращение патриарха к пастве. И готовимся, как и все, к грядущему празднику, однозначно решив участвовать в службе дома. Благо трансляции литургии идут на большом экране в отличном качестве.

Подумалось вдруг, что негативные прогнозы экономистов имеют и оборотную сторону. Ведь по сути о чем эти прогнозы? О том, что мы будем жить хуже, чем жили до этого: упадет уровень доходов, кто-то разорится, кто-то теперь будет зарабатывать меньше, следовательно, не купит новый автомобиль, не потянет привычный отдых за границей и вынужден будет прозябать на даче. Кому-то придется отложить свадьбу — нет денег на белый лимузин, обязательный умопомрачительный наряд невесты, загородный ресторан на пятьсот человек и круизный лайнер.

Ну и далее по списку.

А в чем же тут позитив? Очень просто — те, кто заранее страдает от того, что теперь у него всего этого не будет, совершенно не думают о том, что ведь самое главное — они будут живы.

Парадокс — давние эпидемии, резко уменьшавшие количество оставшихся в живых, делали этих оставшихся богаче, а не беднее. Ведь того же продовольствия становилось на количество едоков неизмеримо больше, товаров — тоже. А существовавшие тогда профессии приносили больший доход каждому работнику, ведь спрос на него и на то, что он делал, возрастал неизмеримо.

А тут нам говорят — ваши доходы упадут, вы разоритесь, потому что ваш труд никому не нужен! Значит, количество производителей и потребителей останется тем же, только вот в силу обстоятельств не получится пользоваться какое-то время ставшими привычными излишествами. А, значит, если это называется рецессией, то существовавшая до сегодняшнего дня мировая экономика была построена на излишествах?

Понятно, что профессионалы в этой сфере скажут, что эти размышления примитивны — вы врачи, вот и рассуждайте здесь о своем, о вирусном — все намного сложнее и запутаннее и только профессионал- экономист — политолог может в этом разбираться. Но нам и не надо сложнее. Нам надо как можно проще. Чтобы не отвлекаться на пугающие известия, сулящие откладывание покупки вожделенного загородного дома, необходимость довольствоваться старой моделью ноутбука, закрытие сети любимых кофеен. Как-нибудь без этого обойдемся. Есть пища, есть вода, есть воздух, есть жилье. Важно не то, что будет кризис или там рецессия. Важно то, что будем мы сами.