Архивы автора: Korael

Тихо сам с собою

Добавить комментарий

Обычно говорят: ничего в голову не лезет. Это потому, что привычка запихивать в нее перебивает возможность не только запихивать что-то еще, но главное — выражать то, что без этого запихивания уже есть в себе.

Опять же, не просто перепасовывать другим только что увиденное-услышанное, но именно свое — уже переваренное: передуманное, переэмоционированное, пережитое. Потому что простые перепасовки занимают то же пространство, которое может быть использовано для выражения.

Так и получается: вход-выход забит текучкой, копипастой, шаблонами, банальностями. А суть — собственные идеи, чувства, переживания — не имеют права голоса. Они киснут, тухнут, слёживаются, превращаясь в компост, перегной, торф. И с какого-то момента перестают беспокоить и рваться наружу в виде замыслов, выдумки, чего-то нового.


Поэтому имеет смысл регулярно переключаться с внешних источников на внутренние. Пусть хотя бы ненадолго, но задавать поиск не браузеру, а самому себе. И терпеливо ждать ответа на запрос, урезонивая привычку быстро перескакивать с предыдущей страницы поиска на следующую — и так до бесконечности, с небольшими отклонениями на посыл очередной лайки френдам и просмотр на предмет новых лайков от них.

И вполне возможно, что в этом вначале понадобится поддержка. Людей, которые умеют помогать восстанавливать диалог с самим собой. Знающих цену этому диалогу, несопоставимому даже с вожделенными тысячами просмотров персональных страничек в сетях.

Реальный мир — мир явлений

Добавить комментарий

Явления могут происходить только в присутствии наблюдающего эти явления, способного их распознать, оценить, понять их смысл, действовать среди этих явлений и в соответствии с ними. А наблюдать может только тот, кто ожидает, что что-либо произойдет, а, значит, явится перед ним. И такая явка явления без такой готовности, без того, что кто-либо воспримет происходящее как явление, невозможна. Потому что явление не есть явление, пока оно не воспринято и не понято.

Понято не означает пришпиливание табличек с надписями: солнце встает, или дождь начался. Понято — в первую очередь откликнулось в понявшем его действием: надвинул козырек на глаза, раскрыл зонт. Без такого ответного действия явление не состоится. Солнце взойдет, но это не будет явлением.

Трудно такое представить — ведь если не станет людей, то останутся цветы, которые уж точно в ответ на солнечные лучи раскроют бутоны. Это ведь тоже ответ, это ведь тоже понимание.


А мы привыкли думать, что дело только в нашем присутствии и умении все назвать. Бросил взгляд, обозвал-обозначил, побежал дальше. Оказавшись вне явления, без него. Заменив явление словом, оборвал возможность стать исчерпывающей частью явления, его венцом.

Происходящему вне человека на все это наплевать — оно как было, так и будет. И на него тоже наплевать — не хочешь — как хочешь. Это он лишает себя сам возможности быть частью. А потом жалуется на одиночество, непонимание, неприятие, равнодушие. Но ведь сам не откликнулся, сам пожал плечами и прошел мимо, приляпав стикер с буковками.

А нужно-то всего-ничего: остановиться, увидеть, услышать, почувствовать. И ни в коем случае не называть. Просто оставить как есть.

Этому нужно и можно учиться — мы сами продолжаем осваивать и другим помогаем по мере возможностей и разумения. Ведь только пока учишься такой остановке, явление способно состояться.

А с ним и мы можем.

Эпоха перемен: от стандартизации к персонализации

1 комментарий

В персонализированной медицине к одним из важнейших факторов эффективности проводимой терапии относится личная этика пациента. Она служит таким же диагностическим критерием, как и физикальное обследование со сбором анамнестических данных.

Рассмотрение этики пациента не может ограничиваться лишь констатацией его комплаентности (англ. compliance — привеженность лечению) и должно включать в себя гораздо больший объем сведений о его личностной структуре. Ее понимание может серьезным образом повлиять на тактику терапии, которая в данном случае не может быть ограничена исключительно существующими стандартами и протоколами. В современных условиях эффективность медицинской помощи может оцениваться лишь результативностью достижения исходно поставленной цели, определяемой совместно и врачом, и пациентом.

Только создав условия терапевтического альянса и постоянно проверяя готовность следовать ему, и врач, и пациент могут быть уверенными в том, что они идут общим путем в направлении достижения здоровья. Игнорирование врачом этических норм пациента, обращение к нему как к типичному носителю стандартных болезненных состояний ставит под вопрос эффективность оказываемой медицинской помощи, на что врач не имеет права.

Следовательно, современный врач без систематического знания клинической психологии может оставаться только в рамках медицины стандартов и протоколов, где он неизбежно будет вытесняться алгоритмами искусственного интеллекта.

Эмоции и чувства: хвост вертит собакой?

1 комментарий

Осознаваемая повторяющаяся эмоция при одинаковых условиях ее возникновения становится чувством.
Человек может сойти с ума из-за тревоги за свое психическое состояние. Если это не осознается, то и не превращается в чувство страха, а, значит, не становится предметом рассуждения и модуляции. Пока нет осознавания, нет и страха, а есть «просто» возбуждение, поэтому нужно делать то, что попадается на пути как потенциальный объект деятельности. А потом следующий и следующий, пока не рухнешь без сил. Это позволяет как клапан в скороварке — тревогу «спускать» на производимое действие. И все для того, чтобы ее не почувствовать. В процессе осознания страх в той или иной степени (вплоть до ужаса) актуализируется. И как бы это ни было унизительно для самоуважения (ведь страх — удел труса), только таким способом можно выявить причину — что эта тревога человеку говорит. А говорит она всегда одно: ты в опасности, тебе надо понять, что не так и попробовать это изменить. А если нет страха, а тревога «забивается» действиями, поведение не имеет отношения ни к какой безопасности, кроме психологической. Этого нет, потому что я не хочу, чтобы это было. И такая психологическая безопасность сродни тому, как мифологический страус прячет голову в песок, или тому, как ребенок в горящем доме зарывается в одеяло — я ничего не вижу, значит, меня здесь нет и со мной ничего не случится…

Пока мы бегаем за вирусом

1 комментарий

Пока мы бегаем за вирусом.

Все наверное помнят свои ощущения, когда в тихую летнюю ночь хочется открыть окна, предварительно завесив их сетками. Даже в звуках изредка проезжающих где-то вдалеке машин слышится спокойствие, умиротворение, убаюкивающее. Позволяющее прочувствовать то самое мгновение (а для кого-то — минуты или десятки минут) между бодрствованием и забытьем. То, что называют просоночным состоянием, в течение которого обостряются все внутренние ощущения. Где что ворочается, у кого-то мысли, непереваренные за бурный день. У кого-то — макароны, дающие о себе знать здесь и сейчас. Старая травма связки плеча от нерассчитанной дистанции удара рукой на тренировке. Порванное колено. Перебои в сердечном ритме.


Так вот, вернемся к тишине.


Вдруг вы слышите звук. Высокий писк полета комара. Мгновенно заполняет все пространство. Шумный вздох досады и шуршание постельного белья уже не могут заглушить того, что он где-то здесь. Затаившись, замирая, пытаешься отследить траекторию в темноте по звуку, понять, что вот — он приближается. Скорее бы уже сел, и я от души огрею сам себя, почувствовав боль и зуд, как достоверный признак того, что он на мне — чтобы прибить поганца и наконец уснуть.
Все внимание, все органы чувств обострены. Сон? Какой там сон! Главное — звук комара, который пищит, заполняя собой всё пустое пространство.
И через два часа, пять раз уснув и проснувшись от писка и зуда, взбешенный вскакиваешь, включая свет и будя домочадцев и начинаешь искать. А он замер, затаился.

Так и сегодня. Мы ищем 80-120-нанометрового комара, заполнившего собой все пространство информационного поля. О нем все пишут, все говорят. Кто-то пугается, кто-то говорит: да это не страшно, летальность менее процента! А кто-то думает про себя, а кто-то — не про себя, а про тех, кем он не может управлять (Куличи в храм? Какие куличи, если они через две недели могут привести к реанимации?!). Ты прошел Афган и девяностые, поэтому тебе он не страшен? Он и мне не страшен, он просто может тебя убить!

И во всем этом теряется главное: а кого кусает комар? Кто его слышит, кто его ожидает? Сам по себе комар — это обыденность. Но эта обыденность там, где их много, за окном. Не гуляй ночью у пруда в безветренную теплую погоду — и ты их не встретишь. А если и встретишь, налипающих на одежду и залезающих за шиворот и на кисти — прибьешь без раздражения и пойдешь дальше.

Мы все слышим этого комара, но большинство его не видит. Врачи, работая с ним, с теми, кто его подцепил, для них это рабочая ситуация. Опасная рабочая ситуация. Без истерик, без нагнетания (ну, по большей части). Тяжелый физический, интеллектуальный и эмоциональный труд.

А те, кто закрыл окна, сидят в темноте и прислушиваются к ночному воздуху, ожидая, когда же он появится.

Все начинается и заканчивается не вирусом, не инфекционным процессом, не болезнью. А человеком, который, встретив вирус, закручивает с ним взаимоотношения. Это называется иммунным ответом, который различается у разных людей. И зависит не столько от вируса (хотя и от него тоже — дозозависимый эффект и рациональные меры профилактики никто не отменял), сколько от человека — с его способностями к взаимодействию с новым. С новым вирусом, с новым образом жизни, с новым восприятием своей семьи 24/7, с новым пониманием отношения к проблеме своих знакомых. Кто может адаптироваться под новое, тот выживает и обретает что-то, чего до этого не имел (иммунитет, понимание своей слабости, мудрость, ясность взаимоотношений с близкими, осознание хрупкости бытия, умение ценить, а не оценивать). А кто жесткий, ригидный, предсказуемый — тому все новое, что он не может переломить, переламывает его.

В чем отличие пчака из рессоры от молибден-ванадиевого сплава модного ныне сантоку шеф-ножа? Вязкость и гибкость. Затупил режущую кромку на рабочем пчаке — перевернул пиалушку, поправил лезвие в шесть движений, и дальше наслаждаешься четким резом от кончика до пятки. А дорогой высокоуглеродистый сплав просто выкрошится, потребует перетачивания на профессиональных камнях, с новым выведением режущей кромки (ИВЛ, ЭКМО). А кого-то просто выбросят. Ведь здоровье как и нож на кухне — нужны не чтобы висеть на доске, а чтобы они могли работать. Нож — резать каждый день, здоровье — чтобы жить, работать, любить.