Зачем к врачам идут? За здоровьем, конечно. Но что такое здоровье — никто толком не знает. Знают только, что это когда ничего не беспокоит.

Ерунда, на самом деле. Живого всегда что-нибудь, да беспокоит. Не спина — так супруга. Не безденежье — так изжога. А надо, чтобы не беспокоило. Вот с этим к врачам и идут.

Вот бы так — отрезали-выдернули — и не беспокоит. И тогда докторам почёт и уважение. Но не будут же они желудок резецировать, чтобы от отрыжки избавить. Или кастрировать, чтобы жена не приставала! А делать ведь что-то надо, не зря на врачей учились. Столько лет зубрили названия болезней, их причины, следствия, методы диагностики и лечения. Что, где и при чём должно хрипеть, уплотняться, затемняться, дёргаться, отекать и менять окраску. И чем, куда и сколько нужно пичкать, чтобы всё это прекратилось.

То есть врач — это тот, кто всё знает про болезни. А к нему идут за здоровьем! Про которое он знает столько же, сколько и больной, который к нему приходит. Получается — вроде бы они про одно и то же, а на самом деле — нет.

Больной и доктор на приёме —  каждый  со своей идеей. И пока не поймут оба, о чем они, эти идеи, лечение пойдет, мягко говоря, непродуктивно. Ладно, про абстрактную вещь — здоровье. Но ведь получается, что у них  идеи болезни, программы оздоровления и последовательности действий тоже разные. Поэтому оба  много важных деталей пропускают мимо ушей за ненадобностью для своей концепции и программы.

Ну действительно, как может врач услышать среди прочего, что гражданин с гипертонией и высоким холестерином хлещет с утра кофе и курит, чтобы взбодриться перед приходом сильно любимого и столь же гиперактивного внука, которому надо будет заменять до вечера целый детский сад компенсирующего типа?

И наоборот — как мама услышит, что надо расстаться с ветчиной на бутерброды ребёнку в школу и булками дома? Если кроме этого в ребёнка запихнуть ничего нельзя. А потом ещё — ведь придется всем остальным в семье тоже от них отказаться!

Не услышать проще, чем услышать и не знать, что с услышанным делать.

И так по каждому пункту. Поэтому — рекомендовать врач может много и правильно, а вот как это воспримет пациент — вопрос. Продиктованное-написанное может быть так им переиначено, что только диву даёшься — как такое я мог назначить? Поэтому докторам приходится постоянно заниматься писаниной — и для больных, и для себя самих, чтобы потом не съезжать по стулу от добросовестного выполнения пациентом его же собственных вариаций на тему врачебных назначений.

А врачебное неслушание определяется направлением его слушания. Каждый специалист обычно имеет затверждённую схему информации, важной для постановки диагноза и назначения лечения. А если есть важная — значит, будет и неважная. Это для пациента она представляет интерес — его же, родное. А врачу главное — отделить субъективные данные от объективных.

В разных специальностях этот объектив разный. В доказательной медицине в поле зрения врача то, что относится к выверенному статистическому размаху: укладываются данные в одну картину — назначаем один стандарт диагностики и лечения, укладываются в другую — другой. Не укладываются — отправляем к психологам.

В психоанализе рассматривают то, что считает главным направление, которому учился специалист.  Разных психотерапий и их «кочек зрения» много: оговорки, сновидения, рисунки, реакции на кляксы, особенности расстановки игрушек в тазике с песком, напряжённая мышца, жестикуляция, болевая зона — всё это по отдельности указывает на внутренний психологический конфликт человека с самим собой, от которого его болячки и проистекают.

В гомеопатии, хотя все симптомы и жалобы принимаются к сведению, тоже, в зависимости от школы, одни считаются важными, а другие — нет (но это уже за кадром, больному знать про это не надо, главное — чтобы высказался, а мы уж потом по своим реперториям и материям сами выберем). В компьютерной медицине вообще пациент может говорить всё что угодно, главное — что выползет на дисплее — токсины, глисты, кармическая отягощенность. Ну и список лекарств и всяких биорезонансных частот, всё это излечивающий. Сколько разных компьютерных комплексов — столько разных причин и списков.

Так что есть из кого выбирать больному: если веришь в научный прогресс — двигаешь к интернистам с апробированными лекарствами или к компьютерщикам с оцифрованными, стандартизированными алгоритмами считывания индивидуальных биополей. А если  в волшебную силу искусства — добро пожаловать к гомеопатам за крупинками с алхимическими названиями на горошках или к психотерапевтам с  их тайным знанием языков тела.

Тот специалист, интерес которого совпадает с идеей пациента, выиграет. Главное, чтобы дальше помогло…