Смартфон — вещь удобная. Хотя бы тем, что помогает наглядно демонстрировать пациентам, куда и как расходуется их энергия. Ведь приходят они чаще всего как раз потому, что ее перестает хватать. Вот тут аналогия со смартфоном и пригождается — совершенно очевидная и понятная.
Если мы включаем это ставшее повседневным чудо «на полную катушку» — с разрешением отслеживания геопозиции всем программам, загрузкой обновок в фоновом режиме по умолчанию, проигрыванием фильмов/музыки, одновременной перепиской во всевозможных мессенджерах, связью по синезубому с наручной станцией слежения за нашей ленью — то время автономной работы значительно снижается. 
Ну со смартфоном ладно — розеток кругом хватает, да еще можно обрести аккумуляторный девайс, если совсем без всего этого жизнь не мила. 
Но вот как с организмом? Ведь мы его в таком же многозадачном режиме держим постоянно. И тут даже не то, что задач много — занимались бы последовательно их решением и было бы нам счастье — нет, в режиме одновременном. Едим и читаем кого-нибудь, при этом обсуждая что-то с визави, периодически пописывая в разные чатики, краем уха прислушиваясь к ресторанному оркестрику, строя глазки через три столика. И ожидая важнейшего звонка, который, зараза, почему-то не звонит. 
А ведь этот пример относится к времени так называемого «отдыха» — перерыву на обед! Про рабочее время и все остальные времена — ну вы поняли.
Вопрос — что мы успели из всего этого усвоить? Вроде бы самое существенное — желудок получил свою порцию мегакалорий, собеседник — свою меру нашего кивания или мотания головой в ответ на его интервенции, чатики — свою львиную долю нашей удали, искристого юмора или ударного троллинга по всем идиотам, агрегаторы — свою дозу нашего профессионального интеллекта. Да, вот именно так — получили они, а мы отдали. Вялую активацию пищеварения, подкрепленную омезомезимом, в расчёт и брать не стоит. Все остальное — сплошные расходы для поддержания социально приемлемой активности (устар. психол., сейчас — «быть в тренде», напоминает тоже теперь забытый глагол «трендеть»). Причём, преимущественно внутрисетевой. 
Оглянитесь на зависающих в компьютере. Здесь находится практически неподвижное тело и зафиксированный в пределах гаджета взгляд. Только пальцы подергиваются над экраном почти что в судорожном режиме. 
Все остальное — там. Внимание, мышление, восприятие, эмоции, общение. 
Кажется, что такой способ эргономичнее, чем непосредственный контакт — столько всего можно успеть, не вставая с кресла или вообще с кровати. Для непосредственного общения нужно куда-то ехать, напрягаться, собираться, держать себя в рамках, удерживать тему. А тут набиваешь и набиваешь, вон, целая клавиатура эмодзи — выбирай себе рожи — не хочу. 
И получается, что можно все это общение свести к очень даже удобному и безопасному общению — пока за ругань в интернете ещё по лицу оттуда никому не прилетает. А в оффлайне сутками не выходить из своей комнаты — ну если поклевать или в туалет. 
Но только все равно — оставляем в онлайне то, что раньше использовали в офф. И здесь уже сил ни на что не остаётся — все вложены туда. Там ведь интереснее, тут — скучнее, там до всего рукой подать, тут надо напрягаться. 
Так что проблема номер один — незаметное, но постоянное расходование сил на поддержание социальной активности в сетях. Не оставляющее места для конструктивного непосредственного общения. 
Проблема номер два — такое же незаметное преобладание распределения внимания над его концентрацией. Если мы одновременно и тут, и там, да ещё и там, то внимание в каждом месте нашего присутствия неизбежно снижается. И мы, сами того не замечая, становимся чуточку более рассеянными, а, значит, не получаем из источника информации все то, что он содержит. А потом, переключаясь на другой, не успеваем осмыслить, что получили от предыдущего — некогда, получаем дальше. 
И это ведёт к разным занятным последствиям. Одно из них — лёгкость закладывания всяких мемов, которые не успевают нами осмыслиться, но уже перекочевали в наше бессознательное. А там они становятся руководителями нашего неосознанного выбора желательного для распространителей мемов поведения. Ведь внушение всегда работает тогда, когда о его существовании не догадываешься и поэтому не можешь противостоять. В случае такого распределённого внимания никакого 25 кадра уже не нужно. 
Ещё одно последствие — отсутствие четкой, осмысленной цели. Можно ли считать такой целью быть всегда в курсе? Вряд ли. Цель требует в первую очередь концентрации внимания на том, что имеет к отношение к ней и игнорирование того, что не имеет. В случае распределённого внимания явно страдает и первое, и второе. И даже если цель декларируется, то достижение её весьма и весьма проблематично. 
Другой вопрос — а нужна ли какая-либо цель вообще? Может, и без неё можно обойтись, условия для этого вполне благоприятны? Ну это тоже каждый пусть решает сам. Просто если речь идёт о деятельности, то цель обязательна. Потому что без цели деятельность существовать не может. 
Но на приём как раз приходят люди, которые озабочены тем, что энергии для текущей деятельности, или планируемой далее, не хватает. И без анализа того, насколько для человека присуще описанное распределение внимания, помочь ему весьма непросто. Ведь он будет и дальше продолжать привычно расходовать свои ресурсы, не восстанавливая необходимый для нового рывка резерв. 
А потом все становится ещё сложнее — ведь ему надо отказываться от такого распределения внимания, ставшее для человека второй натурой. Ломать стереотипы — всегда крайне трудно. Кто бросал курить, или переедать — тот знает. Не у каждого, увы, это получается. И с распределённым вниманием дело обстоит не лучше. Сажать себя на информационную диету — дело непростое и может сопровождаться вполне себе физическим дискомфортом. Хочется заглянуть в чатики — а нельзя. Хочется полистать агрегатор — а нельзя. Хочется подключить тюнер — а нельзя. Хочется посмотреть сериал — а нельзя. 
У библиотекарей в советские времена была такая профессиональная болезнь -«зачит». Это когда они вообще не могли смотреть на любой текст — настолько необходимость это делать ежедневно по восемь часов забивала все каналы восприятия. И они, хочешь-не хочешь, садились на информационную диету довольно-таки надолго, от нескольких недель до полугода. Больничный им за это никто, естественно, не давал, но от составления аннотаций и карточек их коллеги освобождали. Это, по словам моих знакомых, было мучительно — ведь столько хорошей литературы у них была возможность (довольно-таки уникальная для тех времён) прочесть. А тут — не лезет, вплоть до головокружения, тошноты, головной боли. Вот они и жаловались — единственная доступная им возможность постоянно получать эстетическое удовольствие в условиях жесточайшего дефицита других источников таковой была на время потеряна. А мир без этого удовольствия казался им ещё более серым и убогим. И приводил в состояние то агрессии, то депрессии.
Я даже научился различать, когда такой зачит заканчивался — сразу было заметно по эмоциональному статусу.
Ну и чем это не передоз и ломка?
Так что осваиваем новое умение — информационную диететику. Без этого не сможем усваивать нужное и использовать его как еду, а не как жвачку.